Михаил Черенков
КОМУ БОГ ОТЕЦ, ТОМУ ЦЕРКОВЬ МАТЬ

В православной культурной среде бытует поговорка «Кому Церковь не мать, тому Бог не Отец». Авторство этой крылатой фразы принадлежит Киприану Карфагенскому (III в.), выдающемуся учителю и епископу, с которым считались церковные и имперские власти. В наше время подобная принципиальность воспринимается с иронией. Современников возмущает всякая обязательность в религиозных вопросах.

В эпоху Киприана Церковь была одна – еще не разделенная, вселенская. Ныне же Церквей много и каждый волен выбирать себе общину по зову сердца. А потому претензии на исключительность и духовную монополию вызывают возмущение и яростную критику.

В этой критике есть своя правда. Слишком уж запятнала себя историческая Церковь лицемерием и властолюбием, присваивая «ключи Царства» и право вещать от имени Бога, выдавая свои корыстные земные интересы за Его волю. Поэтому начинать все же нужно с Бога, а не Церкви. Без Бога Церковь пуста. Без присутствия Духа Святого она превращается в бюрократический институт или пыльный музей.

Ищущий Бога приходит в Церковь. Спасенный Богом присоединяется к общине. Бог – Начало и Глава Церкви, источник ее силы и власти. Церковь служит Ему, принимая грешников в семью спасенных, творя милосердие и возвещая истину. Так что все начинается с Бога. Самая совершенная Церковь не обладает собственной ценностью и авторитетом. Ее служители – «рабы, ничего не стоящие».

Образ Великого Инквизитора в романе Достоевского – хорошая иллюстрация того, как власть Церкви и ее иерархов подменяет собой Христа: «Мы исправили подвиг Твой и основали его на чуде, тайне и авторитете… завтра сожгу Тебя за то, что пришел нам мешать». Выходит, что не свободное решение сердец важно и не любовь. Люди даже радуются, что их ведут как стадо и снимают с плеч груз свободы и личной ответственности.

О внутрицерковных болезнях и кризисе доверия людей к официальной Церкви сказано слишком много, вовсе не хочется быть одним из ее хулителей. Действительно, опасно ставить авторитет Церкви выше авторитета Христа. Но сейчас хочу сказать о другом: не в том ли заключается подлинная опасность, что вместе с критикой исторической Церкви уничтожается вера в Церковь как таковую, в сам идеал Церкви, а в конечном итоге и в Христа, как Главу Церкви. Отбросив наивную и унаследованную преданность религиозным традициям, не лишились ли мы вместе с тем и чувства священного, опыта Богообщения, общинной жизни, братского христианского общения.

Мы уже знаем, как инквизиторы и антихристы используют «чудо, тайну и авторитет» для создания лжерелигий и манипуляций верующими людьми. Но верим ли мы еще в возможность подлинных чудес, тайн и авторитета? Коварная цель лжехриста состоит в том, чтобы, пародируя и искажая образ Христа и Церкви, настолько разочаровать людей в духовных идеалах, что интерес и жажда настоящего живого Христа будут навсегда утрачены. «Все вы такие…», «абсолютной истины нет», «я никому не верю» – вот трагические итоги ложной религии и мнимой церковности.

Подлинное чудо – пробуждение и преображение грешника благодатной силой. Нет большей тайны, чем Воплощение Христа, когда Царь приходит в нашу грешную реальность послужить и отдать жизнь свою для искупления мира. Высший авторитет доказан величайшей жертвой ради человечества и принадлежит Распятому и Воскресшему.

Живая Церковь являет миру подлинные чудо, тайну и авторитет. Ее чудо иного порядка, чем сенсации, фокусы, оккультные превращения. Ее весть понятна всем, а не только священникам-толкователям. Ее земная власть ограничена правами слуги. В отличие от официальных, исторических Церквей, такую Церковь можно назвать евангельской.

Для «святой», «православной» Руси «святость» и «Православие» всегда были скорее историческими, формальными характеристиками, нежели актуальными и сущностными. Образ же евангельской Церкви остается малознакомым.

Евангельская Церковь – это поместная Церковь. Мы привыкли думать, что поместная Церковь – это национальная или даже государственная, в которой множество общин объединены в единую иерархию, «вертикаль власти». Но самое непосредственное значение слово «поместная» - действующая в определенном месте, объединяющая верующих округи, окрестности. Если мы ищем Бога, то должны искать общения с христианами, стать частью поместной Церкви, войти в общину.

Евангельская Церковь – это община спасенных, крещенных по вере людей, которые приняли свободное решение и тем самым изменили свою жизнь. Учители католической традиции говорили, что «без епископа нет Церкви».

В евангельской Церкви вчерашние грешники, спасенные и преображенные Христовой благодатью, равны и все как один призваны к служению. Вместо иерархии – всеобщее священство, вместо деления на клир и мир – братское единство во Христе. Но это и сложно. Ведь получается, что ответственность за личное спасение и вечное будущее нельзя передать ни Папе, ни Патриарху, ни пастору. Евангельская Церковь обращается к личности, к ее свободе и ответственности, призванию и творческим дарам.

Где собираются двое или трое ищущих Бога людей, там пребывает Бог и созидает Церковь. Историческое, музейное Христианство не изменит жизнь человека и останется в лучшем случае интересным увлечением.

Принадлежать христианской традиции и быть причастником Церкви Христовой – не одно и то же. Не хочется вернуться в эпоху Константина или Юстиниана и быть рабом церковной организации, подчинившей себе все общество. Не хочется нового средневековья и инквизиции. Но всем нам так нужен живой Бог и община ищущих Его. Как говорил о. Александр Мень, «Христианство только начинается», а значит в наступающее последнее время мы увидим новый евангельский образ Церкви, которая станет для многих людей прибежищем и домом.

Вера в Бога будет тем более сильной, чем больше мы будем погружаться в жизнь, учение и общение поместной Церкви. Поместная церковь это не храм Христа Спасителя или собор св. Петра – далекие и отчужденные церкви-символы, церкви-музеи. Поместная Церковь – это община живых людей, верующих, которые окружают нас и с которыми мы находим общение.

О Церкви сегодня говорят политики, чиновники, историки, религиоведы. Говорят как о предмете исторических и политических интересов. Но Церковь так мало значит для простого народа, для всех и каждого.

В бессмертном произведении Гёте простушка Маргарита вовремя останавливает разглагольствования профессора Фауста, который чтит «святые дары» одним умом и совершенно не воцерковлен: «Ты в Церковь не ходил который год? Ты в Бога веришь ли?». И пусть «отповедь схоласта и попа» на этот счет тоже «искренне глупа» и «кажется насмешкою убогой», самому Фаусту ответить нечем, вне Церкви вера его сомнительна.

Напротив, вера Маргариты связана с Церковью, с тем высшим порядком жизни, который проистекает из евангельских духовных законов и ограничивает греховные желания. Этого то порядка так мало в нашей безбожной реальности. Поместная Церковь это школа жизни, духовной дисциплины, нравственной устойчивости. Потому так важно связать веру в Бога с жизнью в Церкви.

Не профессорская насмешка и не безоговорочный авторитет батюшки – Христианство начинается по ту сторону огульной критики и мертвого традиционализма.

Искренняя и по-детски простая молитва, сердечное вслушивание в слова Писания, братское общение с единоверцами, живая проповедь, жертвенное служение ближним – этот образ церковной жизни должен стать ориентиром для ищущих Бога наших современников.

Взято с www.baznica.info
Размещено 26.10.2007

в ТЕКУЩИЙ РАЗДЕЛ || на ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ