Протоиерей Александр Шаргунов
«РЕАЛЬНОСТЬ ВСЕГДА СЛОЖНЕЕ»

Случайно узнала, что вступил в силу новый свод законов страны, регулирующих важнейшую для нравственных устоев общества сферу уголовной ответственности граждан. Оказывается, в нынешней редакции Уголовного кодекса легализованы "приобретение, хранение, перевозка, переработка" и даже изготовление всех видов наркотиков в размере до десяти доз (ст. 228 УК РФ). Из главы 20 "Преступления против семьи и несовершеннолетних" в новом УК изъяты две статьи: вовлечение в занятие проституцией несовершеннолетнего (предусмотренное прежней статьёй 151 УК РФ), а также торговля несовершеннолетними "с особым набором квалифицирующих признаков, характерных именно для совершения сделок в отношении детей и позволяющих дифференцировать уголовную ответственность виновных". И ещё целый ряд изменений по линии "гуманизации уголовно-правовых норм", то есть гуманизации по отношению к преступникам. Получается, что под защитой закона нас и добивают. Что же нам всё-таки делать?
В. Лямина, г. Санкт-Петербург

Поскольку новая, всепобеждающая идеология ничуть не менее страшна, чем любой нацизм и фашизм, я хотел бы привести один рассказ периода Второй мировой войны. Речь в нём идёт о специальном отделении в лагере смерти Освенцим - группе военно-пленных, выбранных СС, чтобы выполнять работы по снятию золотых коронок с мёртвых людей и приготовлению тел для сжигания в газовых печах. Среди груды трупов они находят юную шестнадцатилетнюю девушку, которая каким-то чудом осталась в живых после газового отравления. Случайно в том месте камеры, где она была, оказалось немного воздуха, чтобы дышать. Перед лицом этой индивидуальной жизни команда, занимающаяся "зачисткой", не знает, что делать. Они знают, что девушка должна умереть, потому что она "видела всё". Но они не находят в себе сил убить её. Вызывается врач и, следуя своему, может быть, до конца ещё не уничтоженному инстинкту помогать погибающему пациенту, он оживляет её с помощью инъекции.

Затем приходит офицер СС и подтверждает, что она должна быть убита. Но он тоже не находит в себе сил убить её собственными руками. Поэтому он вызывает одного из своих подчинённых, чтобы тот ликвидировал её ударом кулака по шее сзади. "События, подобные этому, - пишет автор воспоминания, - поражают, потому что они вступают в противоречие с уже как бы определившимся образом того или иного человека. Но они не должны поражать, потому что реальность всегда сложнее. Сострадание и жестокость могут сосуществовать в одном и том же человеке, в один и тот же момент вопреки всякой логике. Даже офицер СС не был монолитом".

Если человек послушно исполняет предписанные ему обязанности (распространяя растленные газеты, работая на телевидении, в школе, в институте, ещё где-то - в тех их подразделениях, где новая идеология является обязательной составной частью, как некогда коммунистическая идеология), в этом случае его жертвы будут представляться ему не яснее, чем микробы на стёклышке, когда их рассматривают невооружённым глазом. Он не будет видеть жизни отдельного существа, которая заключена здесь, каждая - единственная, каждая - мир сама по себе. Но если он станет лицом к лицу со своей жертвой, от него потребуется большое усилие, чтобы не видеть глядящих на него умоляющих глаз. Где-то в своей душе он должен подавить знание, что каждое убиваемое тело принадлежит страдающему сознанию. Не только беспредельный цинизм, но и великое проникновение в ментальность современных убийц и свидетелей их преступлений звучит в знаменитой фразе Сталина о том, что смерть одного человека - трагедия, в то время как смерть миллионов - статистика.

Когда мы слышим, что, согласно официальным данным, в России сейчас - три миллиона беспризорных детей, население России убывает на полтора миллиона человек в год, что молодёжь уже большей частью отравлена водкой и наркотиками, что науку разврата начинают преподавать в школах, словно русский язык или арифметику, нам это может казаться достаточно отвлечённым. И только тогда, когда это касается нашего ребёнка, мы начинаем видеть и ужасаться. Видим ли мы, что делается с нашими детьми сегодня?

Вы поймёте происшедшее в лагере смерти только тогда, когда можете связать общую ситуацию растления, почти не задевающую вас, с тем, что насилуют вашего ребёнка. То, что растление детей - не меньшее зло, чем газовые камеры, а, разумеется, большее - нет необходимости доказывать для верующего человека, ибо "не бойтесь убивающих тело, душе же не могущих повредить. Бойтесь того, кто по убиении может ввергнуть в геенну. Ей, говорю вам, того бойтесь" (Лк. 12, 4).

Может быть, и для того, чтобы исцелить нас от этой слепоты, Господь иногда попускает случиться этому с нашими собственными детьми.

Выводы, к которым приводит этот рассказ, очевидны. С одной стороны, сопротивление злу возможно, когда есть личное восприятие человека. Мы знаем, что всё делается, чтобы человек не воспринимался как личность (безличный коммунистический коллективизм сменяется растворением всех в грехе как норме: всякий грех, как известно, стирает черты единственности личности). Поэтому подвиг личного благочестия каждого из нас в противостоянии сегодняшнему злу не может быть умален.

С другой стороны, этот случай раскрывает, к каким последствиям может приводить индифферентное отношение к исполнению своего внешнего долга, которое, как кому-то кажется, не имеет отношения к человеческому достоинству и личному христианскому благочестию. Под предлогом благочестия сознательно закрывать глаза на жизнь окружающего нас общества, находящегося в смертельной опасности, - не значит ли это превращать миллионы неповторимых человеческих личностей в микробов, то есть, по существу, перечеркивать их существование прежде, чем они будут кем-то уничтожены?


Источник:
Журнал «РУССКИЙ ДОМ»

в ТЕКУЩИЙ РАЗДЕЛ || на ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ