Дмитрий Игнатов РАЗРАБОТКА, ПРОДВИЖЕНИЕ И ПОДДЕРЖКА САЙТОВ В ГЛАВНОМ — единство В СПОРНОМ — свобода ВО ВСЁМ — любовь

Священник Филипп Парфенов
ТАКОЕ РАЗНОЕ ПРАВОСЛАВИЕ, ТАКИЕ РАЗНЫЕ ПРАВОСЛАВНЫЕ, ИЛИ СКОЛЬКО ВЕР В РПЦ?

Весьма непростой вопрос. В современной русской Церкви легко ли провести границы между церковными и нецерковными людьми, православием и еретичеством? Стабильно воцерковленными православными являются в лучшем случае 3-5 процентов населения России по Москве, Петербургу и другим крупным городам; в сельской местности и большинстве средних городов их наберется едва ли больше 1 процента. Гораздо больше сочувствующих, называющих себя православными, крещеных по традиции, приходящих в храмы на Рождество, Пасху, Крещение за святой водой, на поминовение усопших близких; часть из них могут изредка исповедоваться и причащаться, раз-два в год – всего может набраться до 40-50 процентов россиян. Кто из них больше принадлежит Церкви или меньше и в какой степени? Где критерии церковности и православности? Причащение и исповедь раз в год, в месяц или еженедельно? Но и они могут быть формальны, или же "в суд и в осуждение". Правильное исповедание веры с соблюдением заповедей? Но каждый из нас грешник, в той или иной степени ограниченный в своем восприятии всей полноты церковного Предания, и по многим вопросам у нас неизбежны разномыслия, иногда, правда, до такой степени, что, кажется, будь воля противоборствующих сторон, и они давно б уже отлучили друг друга от Церкви...

На самом деле, христиан в каждой крупной деноминации (и это касается не только русской Церкви) можно разделить на несколько типов, с совершенно различными верованиями и своим, характерным мировоззрением. Один современный интернет-публицист, Александр Розов (ЖЖ-юзер alex_rozoff), весьма скептически настроенный к монотеистическим религиям вообще и находящийся в жесткой оппозиции к православной церковности, в частности, предлагает такую, не лишенную наблюдательности и проницательности, классификацию:

1. Изохристиане. Образцово ортодоксальные христиане определенной (католической, лютеранской, православной и т.д.) конфессии, принадлежащие к определенному приходу (местному храму) - т.е. в некотором смысле изолированные от цивилизованного мира миром небольшой религиозной общины. Это примерно 2% жителей средней европейской страны. Эти люди верят буквально во все, что написано в церковном учении, причем буквально так, как там написано. Они стараются соблюдать все религиозные правила, обряды и ритуалы, даже если это причиняет им серьезные неудобства. Кроме того, они верят во все, что им говорят те или иные лица, выступающие от имени церкви.
2. Ортохристиане. Ортодоксальные христиане определенной конфессии. Их доля средней европейской страны - чуть больше, около 3%. Они, как правило, знают в общих чертах конфессиональное учение и читали Библию. Кроме того, им известна большая часть церковных обрядов и они в основном посещают храм своей конфессии по церковным праздникам и иногда - по воскресеньям. В поверхностном смысле они верят в правдивость Библии и тех догматов, которые помнят, а также в действенность определенных ритуалов (молитва, установка свечей и т.п.). Крайне суеверны (принимают все суеверия, формально или неформально сложившиеся в данной конфессии). В основном они доверяют также официальным представителям соответствующей церкви.
3. Неохристиане. Верующие, уверенно относящие себя к определенной христианской конфессии. Это около 15% жителей средней европейской страны. Они, как правило, знакомы с несколькими фрагментами Нового Завета (обычно - с Нагорной проповедью из Евангелия от Матфея). Они знают некоторые части катехизиса, основные церковные праздники и способны воспроизвести минимальный набор ритуальных действий (перекреститься, поставить свечку, прочитать молитву и даже совершить некоторые более сложные мистические операции). Как правило, они крайне суеверны (при этом их суеверия зачастую выходят далеко за рамки данной конфессии). Они доверяют некоторым священнослужителям, с которыми или общаются лично или о порядочности которых знают от друзей и знакомых. Кроме того, они поддерживают публично объявленные социально-политические инициативы иерархов церкви.
4. Метахристиане. Люди, связывающие себя с некой христианской традицией (как правило, с той конфессией, которая наиболее известна на данной территории). Их доля в средней европейской стране составляет около 30%. У каждого из них, как правило, свое представление о христианстве (как учении и мировоззрении). Это представление основано на разрозненных исторических и культурологических (в т.ч. фольклорных) источниках (так многие знают народные приметы, связанные с датами церковных праздников). Обычно они имеют слабое представление о церковном учении и догматах, а также о содержании Библии: знают несколько из десяти заповедей и три-четыре афоризма из Нового завета: "Бог есть любовь", "Не судите, да не судимы будете" и т.п. Некоторые наоборот хорошо знакомы с библейскими источниками, а также с нехристианской исторической, философской и эзотерической литературой (и понимают под христианством свои философско-этические воззрения, сформированные осмыслением такой литературы). Соответственно, они, как правило, довольно равнодушны к инициативам церкви в социально-политической сфере.
5. Иерохристиане. Профессиональные священнослужители и другие профессиональные деятели церкви и околоцерковных миссионерских организаций. Их доля от населения не велика, но они играют ключевую роль в обеспечении стабильности церковно-конфессиональной системы. Они делятся на три подвида. Просто карьеристы от религии, религиозные крикуны (в т.ч. организаторы христианских демонстраций), религиозные фанатики, религиозно-ориентированные психологи, религиозно-ориентированные писатели (в т.ч. т.н. "христианские публицисты" и "христианские журналисты"). На самом деле большинство из них распределено между 3-м и 4-м видом, но мы выделяем их в отдельный вид, чтобы подчеркнуть именно профессиональную, деловую часть их взаимоотношений с религиозной корпорацией.

Итого получается около 50% населения, при опросах идентифицирующих себя, как христиане - что соответствует итогам опросов в среднем по Европе.

Вызывает возражения разве что п. 5, и не потому, что пишет данные строки «иерохристианин», а получается, что подвидов «иерохристиан» не три, а больше (или Розов всех христиански-ориентированных психологов, публицистов и писателей заведомо зачислил в фанатики?), и распределить их можно не только между третьим и четвертым видом, а с неменьшим успехом и между первым и вторым. Кроме того, по п. 1 не совсем понятно, что означает фраза «Эти люди верят буквально во все, что написано в церковном учении, причем буквально так, как там написано» - это суждение отдает некоторой расплывчатостью и поверхностностью. Но даже между самими «изо»- и «орто»-христианами (условно говоря, воцерковленными) можно обнаружить немалые различия в вере и мировоззрении. Например, между Преображенским братством о. Георгия Кочеткова и, допустим, авторами журнала «Благодатный огонь» или последователями митр. Иоанна (Снычева) дистанция весьма существенна. Остается только удивляться, как еще при такой непримиримости последних в отношении первых и те, другие еще остаются в одной и той же Церкви. Или о. Александр Мень и его непримиримые критики…

Пожалуй, можно выделить следующие субкультуры среди воцерковленных:

• Официальная центристская. Ее представителями являются всем известные иерархи или их пресс-секретари, а также большинство правящих архиереев и их секретарей на местах, выступающие с заявлениями или комментариями по разным церковно-общественным поводам, а также их окружение. Свою собственную позицию, если таковая имеется, они вынуждены по тем или иным причинам чаще всего скрывать или приспосабливать под текущий момент с точки зрения «целесообразности».
• Бытовая центристская. Чаще всего является либо продолжением официальной и ее воплощением на местах, либо параллельной ей, с которой, впрочем, никаких трений не возникает, поскольку она лояльна первой. Как пишет о. Александр Борисов в «Побелевших нивах», «Самый распространенный у нас тип священника ("центр") - это батюшка вполне здравой и, что называется, "простой" веры. Это, как правило, люди со средним светским образованием, в свое время отслужившие в армии и окончившие Духовную Семинарию или Академию (последнюю, чаще всего, заочно). В большинстве своем это люди не книжные, хорошо знающие и чувствующие реальную жизнь со всеми ее проблемами. В общении с паствой они в большей мере руководствуются здравым житейским смыслом, чем устаревшими правилами или наставлениями, преподанными им в свое время в семинарии, хотя какие-то основные религиозные понятия и формулировки вынесены ими именно оттуда». Можно добавить, что этому типу верующих не свойственны дотошные поиски догматической точности, и отношение к инославным христианам у них в целом нейтральное. Слабости служителей этой среды – в недостаточной открытости миру вне рамок бытового православия, в неготовности к культурному диалогу с ним. О. Александра здесь можно дополнить в том, что сейчас среди таких батюшек доля окончивших светские вузы все же существенно выше, чем была еще лет 15-20 назад, когда писалась его книга. Женский элемент и наши церковные бабушки также преобладают в этой среде.
• «Правая» фундаменталистская. Тот же о. Александр Борисов отмечает обращенность в прошлое (не важно – в византизм, синодальную императорскую Россию или допетровскую Русь) как характерную ее черту, равно как ее заметную активность: «Эта группа наиболее активных ортодоксов особенно интересна для нас, поскольку именно она в основном и "делает погоду" в нашей Церкви, удерживая ее в состоянии крайнего консерватизма. К ним принадлежит большинство монашествующих». Этой группе свойствен православный триумфализм, антизападные настроения и категорическое неприятие экуменизма в любых его формах. И также – антиинтеллигентский пафос с обскурантизмом, при том, что доля неофитов из интеллигенции в последние десятилетия здесь достаточно велика. Наиболее непререкаемые авторитеты в ней – свят. Марк Ефесский, Фотий Константинопольский, авторы «Добротолюбия» из свв. отцов древности, преп. Иосиф Волоцкий; свят. Игнатий Брянчанинов, Сергей Нилус, о. Серафим Роуз, архим. Рафаил (Карелин) из более современных.
• «Правая» радикальная. Здесь сосредоточились в основном фанатичные монархисты, ревнители памяти Иоанна Грозного и Распутина с борцами против ИНН. Им свойственны ессейские апокалиптические настроения. Отличаются шумной активностью и оппозиционными настроениями к священноначалию, которое их несколько побаивается и пасует перед ними, учитывая то, что к ней тяготеет определенная часть предыдущей группы (в том числе среди части епархиальных архиереев). «Может ли христианин убивать?» - пишет один православный, правда, не из РПЦ МП, в своем Живом Журнале. Разумеется, может и должен. «Господь всегда с теми, кто убивает во Имя Его»; «в ряде случаев, согласно Воле Господа, мы должны убивать». “Если и убьёт кто по воле Божией, то всякого человеколюбия лучше убийство то. Если же и пощадит кто вопреки воле Божией, то страшнее всякого убийства будет та пощада”, - ссылается автор на прп. Иосифа Волоцкого.
• «Левая» реформаторская. Здесь преобладает большой процент творческой интеллигенции, хотя к ней могут тяготеть люди самых разных сословий и культур, из тех, кого А. Розов назвал «метахристианами». Как пишет современный литературовед и публицист Людмила Сараскина, "Многих мирян искренне огорчает непримиримость РПЦ к католикам, экуменистам, униатам, баптистам, евангелистам – с одной стороны, и с другой – её откровенная лояльность к новым богатым, неправедно, грабительски нажившим огромные состояния". Характерна терпимым и доброжелательным отношением к инославным христианам, готовностью взять у них все лучшее и экуменическими настроениями в целом. Предпочтение отдается представителям «парижской школы» богословия и русскому христианскому философскому ренессансу начала ХХ в., отцам-каппадокийцам, митр. Антонию Сурожскому, двум оo. Александрам-«великим» - Меню и Шмеману. Нетерпимого радикализма, в отличие от ее «правых» оппонентов, в ней почти не наблюдается – не случайно еще о. Александр Мень отмечал, что все расколы в истории русской Церкви инициировались как раз «справа». Обновленческое движение 20-х годов - не в счет, поскольку его верхушка скомпрометировала себя обыкновенным политиканством и соглашательством с гнавшей Церковь властью, что и предопределило его крах.
• Отдельно можно выделить также «академическую» субкультуру, которая может включать в себя представителей всех вышеперечисленных групп, кроме праворадикальной и центристско-бытовой. Это профессиональные ученые-богословы, книжники, как, впрочем, и кое-кто из эрудитов-любителей, преподаватели семинарий и академий, среди которых попадаются как люди отрешенные, стоящие над схваткой и занимающиеся исключительно «высоким» богословием, так и тяготеющие к «правой» или «левой» группе. Яркий представитель ее в ЖЖ – юзер danuvius (патролог А.Г. Дунаев) и его друзья. Единства в позиции в этой группе нет, о чем свидетельствуют периодически возникающие в интернет-пространстве дискуссии, одна из которых, наиболее заметная, - о Евхаристии и пресуществлении Святых Даров, где профессор МДА А.И. Осипов и его молодой коллега А. Зайцев, занимающие более-менее центристскую позицию, атакуются «правыми» прот. Валентином Асмусом или свящ. Даниилом Сысоевым.

Итак, набирается всего 5-6 «под-церквей» со своими предпочтениями, авторитетами и мировоззрениями. Все бы было ничего («да надлежит быть и разномыслиям между вами» - 1 Кор. 11, 19), если бы не одно беспокоящее обстоятельство: дистанция в мировоззрениях между фундаменталистами и экуменистами бывает в самом деле подчас пугающей, как и непримиримое отношение у «правых» к «левым». И пропасть эта подчас шире, чем между «центристами» у православных и католиков, и даже у англикан или лютеран! Один из более-менее культурных и образованных «правых», примыкающий к последней «академической» группе, olegvm (на этом форуме Мосолов О.В.), так и написал мне однажды: «У нас с вами разная вера»… И если в центре всех вещей в нашей вере не стоит Сам Христос – не на словах, а по существу, - то это, в самом деле, именно так! В таком случае, не ждет ли нашу Церковь в будущем очередная смута? И не постигнет ли ее в земном плане судьба бывшего СССР в 1991 году – с той поправкой, что в светском обществе при разделении верховодили лево-радикальные силы в России и националистические в других республиках, а в церковном, наоборот, это будут право-фундаменталистские ?

Мы очень часто склонны искать разные ошибки у католиков и протестантов, но совершенно не видеть свои собственные. Мы часто указываем на протестантов, как они разделились между собой по поводу понимания Священного Писания. Но не то же ли самое произошло в русской Церкви в XVII в. или в минувшем ХХ-м по поводу понимания Предания, его канонического свода и мнений святых отцов? И ведь протестанты сейчас куда лучше договариваются между собой, чем православные… И ведь можно было бы присмотреться к опыту той же Англиканской Церкви, исключая все то, что в ней для нас неприемлемо (женское священство и проч.). Ведь там как раз сосуществуют три основных «под-церкви» - High Church (Высокая Церковь), Law Church (Низкая Церковь) и Wide Church (Широкая Церковь). Первая тяготеет к католицизму, вторая чисто протестантская, а третья экуменическая. То же самое фактически уже давно обозначилось и в РПЦ: Высокой Церкви у нас соответствует «академическая» субкультура с примыкающими к ней наиболее вменяемыми и терпимыми фундаменталистами и представителями официального Центра; к Низкой Церкви принадлежат бытовые центристы, большинство женщин и бабушек и часть правых; к Широкой – экуменисты… Итак, одна все-таки вера у нас в русской Церкви, где «в главном единство, в спорном свобода, во всем любовь»? Или все же несколько!?

Размещено 26.11.2007

в ТЕКУЩИЙ РАЗДЕЛ || на ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ